Верхняя Масра

Деревня Верхняя Масра расположена на правом притоке р. Кисьмес (левый приток р. Казанка), в 18 км к северо-востоку от г. Арск. До 1920 г. входила в Кармышскую волость Казанского уезда Казанской губернии. Жители Верхней Масры, как и жители соседней дер. Старая Масра, издавна выделялись в округе своим обликом и родом деятельности. Местные мужчины были высокими и смуглыми, и прославились тем, что занимались редким промыслом – обрезанием мусульманских мальчиков. Это занятие приносило хорошие деньги и услуги выходцев из Верхней и Старой Масры были востребованы в разных уголках России, где проживали мусульмане. По народным преданиям, основали эти селения арабы, которые по приглашению булгарского эмира прибыли в Поволжье для обрезания мальчиков по предписаниям Священного Корана. Им были выделены земли в Заказанье и в Горной стороне. Г.Камал писал, что у них в семье хранились древние шаджара, подтверждавшие принадлежность к роду сахабы Анаса[1]. По объяснению И.А. Износкова слово «масра» означает «совершающий обрезание»[2].

Анализ исторческих источников показывает, что дер. Верхняя Масра возникла позже Старой Масры. Последняя, под названием Масра упоминается в списке населенных мест Казанского ханства, составленном Е.И.Чернышевым[3], а также в Писцовой книге Казанского уезда 1602 –1603 гг.[4] Верхняя же Масра впервые упоминается в переписной книге Арской дороги Казанского уезда 1678 г. под названием Малая Масра. [5] В дореволюционных источниках встречается еще одно наименование селения – Новая Масра.

Численность населения Верхней Масры всегда была сравнительно небольшой. В 1763 г. в деревне насчитывалось 105[6], в 1782 – 149 душ м.п. ясачных татар[7]. В 1834 г. здесь проживали 412 чел. [8], в 1858 г. – 512 чел.[9], в 1897 г. – 532 чел.[10] Ежегодныйц естественный прирост населения в XIX веке составлял примерно 3%[11]. Численность жителей увеличивалась и в дальнейшем, но небольшими темпами: в 1908 г. она составила 598, в 1920 г. – 667 чел.[12]

Селение было довольно компактным, улицы – узкими, как и в большинстве татарских селений[13]. В Государственном архиве РТ сохранился план деревни 1885 г. хорошей сохранности, на котором нанесено местоположение 95 домов[14].

В дореволюционный период деревни Верхняя (Новая) Масра и Старая (Нижняя) Масра имели совместный земельный надел. Согласно геометрическому плану 1794 г., в него входили 1476,48 дес. пашенной земли, 3,7 дес. сенных покосов, 850,1 дес. строевого и дровяного леса. Усадьбы и огороды занимали 36,48 дес., проселочные дороги – 9,28 дес., под речками Кисмесь, Масра, оврагами и мельничными прудами находилось 4,73 дес.[15] В начале XX века на одну надельную душу в дер. Верхняя Масра приходилось 4,2 кв. сажени, на наличную душу – 3 кв. сажени земли[16]. Когда-то в окрестностях деревни произрастали дубовые леса, но после учреждения в 1718 г. лашманской повинности они интенсивно вырубались и к концу первой четверти XIX в. в лесных дачах селения остались лишь еловые и липовые деревья[17].

По сведениям 1884 г., 77 домохозяйств в Верхней Масре обрабатывали земельные наделы своими руками, 27 сдавали их в аренду полностью, а еще 13 – частично. Большое количество арендодателей свидетельствует о бедности местного населения, часть которого не имела средств даже на содержание лошадей – основной рабочей силы на селе.

Материальный достаток местных крестьян в конце XIX века И.А. Износков оценивал как «посредственный»[18]. Из 109 домов деревни 87 были крыты тёсом, 22 – соломой. Высокий процент тесовых крыш говорит о неплохой обеспеченности лесом. 27 крестьянских семьей имели жилой дом с одной хозяйственной постройкой, 23 – с двумя постройками. У 19 семьей в собственности были 2 и более жилых домов. Население деревни воду брало из колодцев, которых в конце XIX века было 2[19].

Животноводство в Верхней Масре не было источником для получения дохода. Скот держали для прокормления собственной семьи. Так, в 1884 г. у жителей деревни имелись в собственности 53 коровы, 227 овец, 15 коз, 18 телят и 1 жеребенок .

Немаловажное место в жизни крестьян занимала занятие промыслами. Как уже отмечалось, жители Верхней Масры оказывали услуги по обрезанию магометанских мальчиков. Эта была ответственная операция, которая требовала от человека, совершавшего «предписание шариата», опредеелнных умений и медицинских знаний. «Обыкновенно ремесло это передается из рода в род», – отмечал А.Сухарев[20]. Этот вид промысла был отхожим, т. е. мужчины Верхней Масры выезжали в разные регионы для оказания своих услуг. По сведениям 1884 г., этим делом занимались 48 человек.

Еще одним прибыльным и излюбленным промыслом для местных жителей был валяльный, распространенный по всей Кармышской волости. Он давал возможность крестьянам зарабатывать в свободное зимнее время неплохие деньги. Многие занимались им дома, сбывая валяную обувь на ближайших базарах и в г. Казани. Но большинство «валяльщиков» все же работали на стороне. Жители Верхней Масры были признанными мастерами этого дела, а саму деревню считают центром возникновения данного промысла. После окончания полевых работ, в конце сентября или в начале октября, «мастер-валяльщик» подыскав себе в «пару» помощника отправлялся на работу в другие регионы. Жители Верхней Масры работали в Мензелинском, Белебеевском, Бирском и Елабужском уездах. Заказчики знали мастеров по их прежней работе, поэтому приходили к ним сами, или же валяльщики, переходя из одной деревни в другую, сами предлагали свои услуги. Проработав три месяца, «пара» к Новому году возвращалась домой, принося с собой от 40 до 60 рублей денег[21]. По сведениям периодической печати того времени, валяльщики брали за работу «с фунта по 10 коп., при готовой пище и квартире» [22]. Хороший мастер с расторопным помощником изготовляли восьмифунтовые валенки за одни сутки. Вырученная за работу сумма всегда делилась пополам. Заработок был хорошим. Как отмечали те же источники, «в прежние времена «пара» приносила домой более чем теперь, так как валяли не дешевле 15 коп. с фунта, но с развитием валяльного промысла во многих деревнях Мамадышского уезда, откуда теперь также идут многие валяльщики в те же уезды, заработная плата упала до 10 коп. с фунта»[23].

Некоторые крестьяне–отходники со временем переезжали в другие места, покидая родную деревню навсегда. К сожалению, не всегда есть возможность установить имена переселенцев. По сохранившимся архивным документам известно, что в 1892 г. в Оренбургскую губернию перебрался Хамзин Мифтахутдинов, в 1894 г. туда же на постоянное жительство направились Зиятдин и Шагимардан Ахметзяновы с семьями. В 1895 г. в Омской губернии обосновался Даутов Хасан с семьей[24].

Кроме того валяльного промысла жители Верхней Масры занимались шерстобитным и портняжным промыслами, плетением лаптей, нанимались пастухами, подрабатывали разнорабочими, караульщиками и т.д. [25] По сведениям 1895 г., 10 человек были задействованы в мелочной торговле, их совместный доход составлял около 150 рублей в год[26]. Примечательно, что мелочную лавку в д. Верхняя Масра содержал крестьянин д. Мирзян Малмыжского уезда Вятской губернии Хафиз Галимов[27]. В конце XIX века два местных жителя занимались пчеловодством. Ульев у них было немного (32) и доход они приносили небольшой (20 рублей в год)[28].

Духовная жизнь жителей Верхней Масры также привлекает к себе внимание. До 1740-х гг. в деревне, состоящей из 30 дворов, была мечеть. В царствование Елизаветы Петровны, в период активизации миссионерской политики государства, она была разрушена, но население избежало насильственного крещения[29]. После либерализации религиозной политики при Екатерине II мечеть была восстановлена, но когда это случилось не известно. Можно с уверенностью утверждать, что произошло этого не позднее начала XIX века, так как уже с 1829 г. в этом приходе велись метрические книги [30]. К исходу 1870-х гг. здание мечети обветшало и в 1880 г. в деревне была возведена новая мечеть. Разрешительный документ на ее постройку хранился у муллы Залялетдина ибн Шамсутдина[31].

В д. Верхняя Масра всегда был один приход. Первым известным имамом селения был Шамсутдин Назмутдинов, который начал свою службу в 1829 г.[32] В 1868 г. в помощь ему вторым имамом был назначен его сын Залялетдин Шамсутдинов(1837-1922), имевший звания имам-хатыпа и мударриса. Он помогал отцу при исполнении обязанностей имама, а также выполнял функцию муаззина, поскольку человек, исполнявший эти обязанности умер в 1872 г. [33] З.Шамсутдинов окончил знаменитое медресе д. Кшкар, учился у дамеллы Исмагила Утямышева[34]. Он руководил приходом до начала XX века, передав в 1907 г. обязанности первого муллы своему сыну Абдурахману, родившемуся в 1883 г. Сам З. Шамсутдинов, хотя ему было около 70 лет, выполнял обязанности второго муллы прихода. А. Залялетдинов также получил образование в знаменитом медресе д. Кшкар, он был учеником Абдурахмана Утямышева – сына учителя его отца[35]. Эта династия имамов на протяжении целого столетия исправно служила жителям Верхней Масры. Не ограничиваясь исполнением религиозных треб, ее представители безвозмездно обучали детей прихожан. При мечети работало мектебе, в котром в 80-е гг. XIX века обучались 15 мальчиков и 12 девочек[36]. В 1890-е годы число учащихся выросло: мальчиков стало 25, девочек – 15[37]. В начале XX века, в связи с повышением востребованности в образованных людях число обучающихся в мектебе сущесвтенно увеличилось. По сведениям 1909 г. здесь обучались 48 мальчиков и 46 девочек[38].

Верхняя Масра в себе хранит память о великом сыне татарского народа – поэте Г.Тукае. Жена имама З. Шамсутдинова Фаиза-абыстай приходилась родной сестрой его отцу – Мухамедгарифу Тукаеву. Залялетдин-хазрат и Фаиза-абыстай узнав о нелегкой жизни Габдуллы написали письмо родной сестре – Газизе Усмановой с просьбой помочь мальчику, оставшемуся без отца и матери. Эта семья взяла будущего поэта к себе, согрев сироту своим теплом[39]. Когда в 1907 г. Г.Тукай приезжал на родину, чтобы пройти комиссию для армии, он навестил своих родственников в деревнях Большая Атня, Большой Менгер, Учили, Каенсар. Побывал он и в Верхней Масре, у сына Залялетдина Шамсутдинова Абдрахмана. Г.Тукай советовал ему не становиться муллой, так как предвидел, что ситуация в стране меняется и быть муллой в будущем будет небезопасно. Как раз в то время Абдурахман должен был получить Указ на звание имам-хатыпа (это произошло 30 сентября 1907 г.). Действительно, Абдурахмана-хазрата после установления советской власти 10 раз увозили в Арск. Какое–то время он находился в заключении и, по воспоминиям старшего поколения, от более печального исхода его оберегали односельчане. Абдурахман-хазрата уважали, чтили, он был добродушным и щедрым человеком. Как и его отец, жил очень скромно и свои саадака (пожертвования) раздавал бедным людям.

Жители деревень Верхняя Масра и Старая Масра совместно с жителями деревень Ташкичу, Сиза, Губурчак, Сикертан, Казаклар, Чума-Елга, Старый Муй, Верхняя Корса, Нижняя Корса, Корса Почмак, Средняя Корса проводили праздник так называемый «Джиен Му»[40].

Э.К.Салахова

[1] Гарипова Ф.Г. Авыллар һәм калалар тарихыннан. Т I. Казан: Матбугат йорты, 2001. б. 460.

[2] Список мест населенных пунктов Казанского уезда, с кратким их описанием. XII Кармышская волость / Сост. И.А.Износков. Казань: Типография Губернского Правления, 1885. С. 6.

[3] Чернышев Е.И. Селения Казанского ханства (по писцовым книгам) // Исторические судьбы народов Поволжья и Приуралья. Сб. статей. Вып. 4. Материалы Всероссийской научной конференции «Исторические судьбы народов Поволжья и Приуралья (XVI – XVIII вв.)» и Круглого стола «Понятия «чюваш» и «ясашная чюваша» в письменных источниках XVI –XVIII вв. как этническая и социальная страты» (г.Казань, 6 декабря 2013 г.), проведенного в рамках данной конференции. Казань: Институт истории им. Ш.Марджани АН РТ; Изд-во «Яз», 2014. С. 275.

[4] Писцовая книга Казанского уезда 1602-1603 гг. / Под ред. И.П. Ермолаева, М.А. Усманова; Сост. Р.Н. Степанов. Казань: Изд-во Казан. Ун-та, 1978. С. 124.

[5] Татарская энциклопедия / Гл. ред. М.Х. Хасанов. Казань: Институт татарской энциклопедии АН РТ, 2002. С. 575.

[6] Корсаков Д.А. Сборник материалов по истории Казанского края в XVIII в. Казань: Типо-литография Импер. ун-та, 1908. С. 256.

[7] НА РТ. Ф.324. Оп.730. Д. 31. Л. 1.

[8] НА РТ. Ф.3. Оп.2. Д. 20. ЛЛ. 210-214.

[9] НА РТ. Ф.3. Оп.2. Д. 310 б. ЛЛ. 855.

[10] НА РТ. Ф.119. Оп.1. Д. 1028. Л. 11.

[11] Естественное приращение сельского населения Казанской губернии по приходам, с обозначением племенного его состава и отношений между полами. Н.Н.Вечеслав. Т.2. Казань: губернская типография, 1876. С 92-93.

[12] Татарская энциклопедия / Гл. ред. М.Х. Хасанов. Казань: Институт татарской энциклопедии АН РТ, 2002. С. 575.

[13] НА РТ. Ф.119. Оп.1. Д. 128. Л. 28.

[14] НА РТ. Ф.81. Оп.2. Д. 317. Л. 3.

[15] Цифры приведены из расчета так называемой «владельческой» десятины (3200 кв. саженей), которая употреблялась для измерения земельной площади в конце XVIII – начале XIX вв. и была больше традиционной «казенной десятины» (2400 кв. саженей).

[16] НА РТ. Ф.119. Оп.1. Д. 1028. Л. 11.

[17] НА РТ. Ф.324. Оп.740. Д. 37. Л. 18.

[18] Список мест населенных пунктов Казанского уезда, с кратким их описанием. XII Кармышская волость /Сост. И.А.Износков. Казань: Типография Губернского Правления, 1885. с. 6.

[19] НА РТ. Ф.119. Оп.1. Д. 128. Л. 28.

[20] Сухарев А.А. Казанские татары. Уезд Казанский. СПб.: Типография П.П.Сойкина, 1904. С. 44.

[21] Модернизационные процессы в татарском-мусульманском сообществе в 1880-е – 1905 гг.: документы и материалы. Казань, 2014. С.251-252.

[22] Волжский вестник. 1889. 11 октября.

[23] Там же.

[24] НА РТ. Ф.3. Оп.1. Д. 13161. Л. 7, 59, 166.

[25] Материалы для сравнительной оценки земельных угодий в уездах Казанской губернии. Вып.3. Уезд Казанский. Казань: Типография Г.М.Вечеслава, 1887. С. 8-11.

[26] НА РТ. Ф.119. Оп.1. Д. 592. Л. 221 об.-222.

[27] НА РТ. Ф.3. Оп.1. Д. 2243. Л. 207 об.-226.

[28] Материалы для сравнительной оценки земельных угодий в уездах Казанской губернии. Вып.3. Уезд Казанский. Казань: Типография Г.М.Вечеслава, 1887. С. 8-11; НА РТ. Ф.119. Оп.1. Д. 592. Л. 221 об.-222.

[29] Экстракт в правительствующий сенат из Казанской губернской канцелярии о татарских мечетях // Эхо веков. 2006. № 1.

[30] НА РТ. Ф.204. Оп.177. Д. 1232. Л. 411 об.

[31] НА РТ. Ф.204. Оп.177. Д. 734. Л. 141 об.

[32] НА РТ. Ф.2. Оп.2. Д. 8. Л. 69-72.

[33] НА РТ. Ф.2. Оп.2. Д. 273. Л. 253 об.-255.

[34] НА РТ. Ф.204. Оп.177. Д. 734. Л. 141 об.

[35] НА РТ. Ф.204. Оп.177. Д. 1232. Л. 411 об.

[36] НА РТ. Ф.2. Оп.2. Д. 3600. Л. 302 об.-307 об.

[37] НА РТ. Ф.2. Оп.2. Д. 5568. Л. 32 об.-38.

[38] НА РТ. Ф.2. Оп.2. Д. 8464. Л. 53 об.-54.

[39] Рәсүлева З.Ә. Тукай эзләреннән. Казан: Тат.кит.нәшр., 1985. Б.24-26, 42-43; Әхмәтҗанов М.И. Тукай эзләре буйлап // Эзләнүләр, уйланулар, табышлар. Казан, 1989. Б.18-24.

[40] Гарипова Ф.Г. Авыллар һәм калалар тарихыннан. Т I. Казан: Матбугат йорты, 2001. б. 462.